Глава 1. после крымской
войны

В	1854 г. во время возвращения экспедиции вице-адмирала графа Е.В. Путятина на фрегате «Паллада» из Японии в Россию в связи с тяжелой ледовой обстановкой

судно было вынуждено отклониться от намеченного курса и подойти к Корейскому полуострову. Фрегат, под командованием капитана 2 ранга Ивана Семеновича Унковского зашел в неизвестный залив, не обозначенный на картах.

Командой судна были произведены замеры глубин, описание рельефа береговой полосы. Позднее самый южный залив и военный пост на юге Приморья был назван в честь капитан-лейтенанта К.Н. Посьета – участника экспедиции на фрегате «Паллада».

11 июля 1858 года генерал-губернатор Восточной Сибири граф Николай Николаевич Муравьев-Амурский направил рапорт Великому князю Константину Николаевичу (1827–1892), сыну Николая I «Смею думать, что после Айгунского договора мы не только имеем право, но и обязаны отстранять все иностранные притязания на земли общих или не разграниченных владений наших с Китаем и Японией» Это заявление удостоилось собственноручной резолюции царя «Справедливо».

В 1858–1859 гг. Н.Н. Муравьев-Амурский возглавил морскую экспедицию вдоль побережья Уссурийского края. К началу июня 1859 г. пароходо-корвет «Америка», транспорт «Японецъ», корветы «Бояринъ», «Воевода» и «Новикъ», клиперы «Пластунъ» и «Стрелокъ» сосредоточились в заливе Де-Кастри (Чихачева). 3 июня из Николаевска-на-Амуре прибыл транспорт «Манджуръ», на борту которого находился Н.Н. Муравьев Амурский. Он перешел на корвет «Америка».

5 июня губернатор отправил корвет «Новикъ» в южные гавани. Командиру которого «было приказано ожидать экспедицию при устье р. Суйфун и послать шлюпку вверх по реке». Н.Н. Муравьев-Амурский назначил пунктом сбора порт Хакодате, куда все и пришли к 15 июня. Там их ждал клипер «Джигитъ», находившийся в распоряжении консула О. Гошкевича. В этот же день пароходо-корвет «Америка» и 11-пушечный корвет «Воевода», транспорты «Манджуръ» и «Японецъ» отправились в южные гавани и вскоре встретились с корветом «Новикъ» у выхода из Босфора Восточного. Командир доложил, что он послал шлюпку вверх по реке Суйфун, но она не возвратилась. Остались ждать известий от береговой Уссурийской топографической экспедиции подполковника К.Ф. Будогосского и ждать подхода остальных кораблей. Буквально, через несколько часов, на корвет прибыл топограф с донесением от Будогосского, что экспедиция подполковника к 15 июня выйдет на берег залива Посьета, куда он и просил прислать за ним судно.

18 июня 1859 г. в вахтенный журнал парохода «Америка» внесена запись: «В 2 часа вошли в пролив Гамелена (Босфор Восточный) и пошли по его изгибам. В 3 часа при выходе из Гамеленова пролива встретили шлюпку с корвета «Новикъ», отыскивающих партию топографов, взяли ее на буксир и пошли в залив Герен (залив Амурский)». В тот же день Н.Н. Муравьев-Амурский отдал приказ командиру корвета оставаться на месте, дождаться всех кораблей и командирам их передавать приказ следовать в залив Посьета. Ранним утром 19 июня, после того как туман рассеялся, генерал-губернатор на пароходе-корвете «Америка» отправился в залив Посьета. В 3 часа дня корабли прошли мыс Гамова, но на рейде Паллада туман сгустился. Только к 7 часам вечера «пройдя между камнем и утесистым мысом кошки, вошли во внутреннюю бухту…»

В начале 8 часов сделали два пушечных выстрела, чтобы «дать знать береговой экспедиции о нашем приезде». Первым русским судном, ставшим на якорь во внутренней гавани залива Посьета, стал пароходо-корвет «Америка». К борту корабля подъехало два местных жителя, которые сказали, что береговая экспедиция три дня назад пришла на северный берег большой бухты (впоследствии названной бухтой Экспедиции).

Рано утром 20 июня берега бухты огласили пушечные выстрелы – корвет «Воевода» салютовал флагу генерал-губернатора Восточной Сибири Н.Н. Муравьева-Амурского. Два корабля вместе вошли в бухту Экспедиции. В 7 утра дали еще два пушечных выстрела, внимательно вглядываясь в берега обширной бухты. «Вглядевшись пристально, мы действительно увидели вдали на зеленом холме несколько белых точек, на которые и направились в своих шлюпках. Бухта Экспедиции в этом месте очень широка, и поэтому мы гребли более часа, пока наконец явственно заметили три или четыре палатки, людей, флаг, развивающийся на высоком месте»,- вспоминал Д.И. Романов – чиновник особых поручений при генерал-губернаторе Н.Н. Муравьеве-Амурском.

Это был лагерь береговой Уссурийской топографической экспедиции обер-квартирмейстера в звании подполковника К.Ф. Будогосского. Экспедицию организовало Управление Генерального штаба. В составе экспедиции были астроном А.Ф. Усольцев, переводчик с маньчжурского языка Я.П. Шишмарев, художник академик А.А. Мейер и 3 отделения съемщиков.

Задачами экспедиции были: исследование и съемка демаркационной линии, а также побережья Японского моря, и составление подробной карты Приморской области. Экспедиция началась 15 января 1859 года с отправки первого отделения съемщиков из Иркутска. Экономя силы лошадей, люди в основном шли пешком, иногда по пояс проваливаясь в снег. К концу марта по ранней весенней распутице прибыли в Хабаровку. 8 апреля после того как реки очистилась от ледохода, флотилия военных лодок направилась вверх по реке Уссури. Лодки пришлось тащить против течения на бичеве или на веслах, переплывая с одного берега на другой. По пути определяли геологическое строение местности по береговым отложениям и вели топографическую съемку местности. На Ханке в мае был заложен первый в Южно-Уссурийском крае сухопутный военный пограничный пост, названный Турьим Рогом. Первыми военнослужащими, ставшими здесь на охрану границы, были 4 солдата Сибирского батальона. Пробираясь по степи, затем после реки Раздольной буквально прорубаясь через непроходимые чащи дубов, огромных папоротников, крепких лиан (приходилось проходить в день всего две-три версты) вышли к морю в районе Славянского залива. И вдоль берега достигли залива Посьета.

15 июня 1859 года Будогосский разбил лагерь в западной бухте залива Посьета, названной ими тогда же в честь Уссурийской экспедиции бухтой Экспедиции. Были поставлены палатки, на видном месте установлен военный флаг. Шесть дней ожидания шли дожди, питались только тем, что удавалось купить у местного населения. На шестой день вечером в бухту вошел пароходо-корвет «Америка». На следующий день рано утром показался корвет «Воевода». От «Америки» была направлена на берег шлюпка под русским военно-морским флагом, в которой находились Д.И. Романов, архимандрит Аввакум, знавший местные языки и один из офицеров «Америки».

«Разменявшись приветствиями и успокоившись от натиска первых приятных ощущений, – вспоминал А.Ф. Усольцев, – мы немного подзакусили, выпили и отправились на пароход, на котором граф весьма-любезно встретил нас».

Будогосский, Усольцев и Шишмарев доложили Муравьеву-Амурскому результаты экспедиции. «В тот же день команде была доставлена провизия. Всю ночь солдатики провели за кипящими котлами гороха, щей и каши: они вполне вознаграждали себя за претерпенный ими продолжительный пост».

По воспоминаниям Усольцева продолжительное время на берегу находился генерал-губернатор Муравьев-Амурский «Граф осматривал берега и окрестности залива так внимательно, как будто предполагал воздвигнуть целый город. Нет сомнений, что он восхищался заливом и его окрестностями, сулившими вместить в себя значительные поселения, а гавань – притон для многочисленного флота».

Через несколько дней в бухту прибыли транспорты «Манджуръ» и «Японецъ»*. Они доставили для «Америки» полные бункера сахалинского угля. Затем эскадра снялась в Китай.

Матросы занялись перегрузкой угля на «Америку» и другие паровые суда Топографы Будогосского продолжали изучение территории.

25 июня эскадра снялась в Китай. Нужно было срочно доставить в Пекин карты экспедиции, «для утверждения окончательной пограничной черты русских владений в Маньчжурии». Обработку карт Будогосский намеревался завершить во время плавания. Оставшиеся участники экспедиции продолжили работу. Несколько человек под руководством поручика (хорунжего) Держитарова «должен был подняться на хребет, разделяющий море от реки Хунчуна, следовать гривою этого, хребта, выйти на реку Мурень и по ней спуститься на Уссури». Поручик Усольцев со своим отрядом еще двое суток определял координаты некоторых точек в бухте Экспедиции, а затем двинулся в обратный путь «направился берегом моря до устья Суйфуна, поднялся по Суйфуну с среднего течения этой реки перевалил на Лефу и по этой последней спустился на Ханку и в Уссури до Хабаровки».

В эти дни командиром клипера «Воевода» П.К. Матвеевым здесь был обнаружен каменный уголь, в котором моряки нового парового флота нуждались больше, чем в новых гаванях.

До этого кочегары русских кораблей пользовались углем с Дуэ, что с северной части острова Сахалин. Или ниже по качеству углем с японского порта Хакодате. Поэтому моряки самостоятельно вели поиски угля, заинтересованные в новых местах для бункеровки. Матвеев обнаружил уголь случайно: увидел куски черного камня в доме у одного из местных жителей и бросив его в огонь, понял, что это был каменный уголь, и узнал, что неподалеку их много. Он доложил об этом Муравьеву-Амурскому. Тотчас же снарядили шлюпку, в которой командир корвета вместе с механиком отправились к месту находки угля, расположенного на другой стороне внутреннего полуострова, на самом берегу бухты Экспедиции. Угольный пласт выходил толстым слоем у поверхности воды и составлял подошву крутого берега, заросшего травой и кустарником. Они привезли несколько кусков каменного угля. «На другой же день по приказанию графа Муравьева-Амурского были посланы матросы для ломки угля и шлюпки для промера этой части бухты. В два дня успели наломать несколько мешков и при этом, хотя углубились не более аршина, но открыли уголь лучшего качества. Добытый уголь немедленно был испытан на пароходе «Америка» и по отзыву механика оказался лучше хакодатского, хотя и был взят из верхнего пласта». Провели замер глубин, который показал, что к месту ломки угля могут подходить любые суда на сотню саженей к берегу и спокойно грузить уголь.

В 1859 году Н.Н. Муравьев-Амурский отправил послание правительству России в Петербург для получения разрешения на строительство постов на юге Приморья.

15 ноября 1859 г. Н.Н. Муравьевым-Амурским из Благовещенска в Николаевск-на-Амуре в адрес военного губернатора Приморской области П.В. Казакевича была направлено предписание с указанием: «Значительные приготовления, делаемые в Англии и Франции к новой войне с Китаем, поставляют и нас в необходимость иметь в готовности суда вверенной вам флотилии к выступлению в море немедленно по вскрытии льда в лимане. Поспешая уведомить об этом Ваше превосходительство для благовременных с Вашей стороны распоряжений, я вместе с тем имею честь сообщить Вам, что эскадра наша должна будет выступить в море под личным Вашим начальством и исполнить нижеследующие главнейшие предложения:

1) занять и укрепить два пункта для небольших команд в гаванях Новгородской и Владивосток, в заливе Петра Великого;

2) занять и укрепить для двух рот место в заливе Анива на острове Сахалин и

3) крейсировать вдоль залива Петра Великого и описать все берега оного от границы Кореи с юга (устья реки Тюмень-Улы) до бухты Ольга к северу с всевозможною точностью и подробностью».

22 февраля (по старому стилю) 1860 г. Казакевичем был отдан соответствующее предписание командиру транспорта «Японецъ» капитан-лейтенанту Николаю Яковлевичу Шкоту: «Покорнейше прошу Ваше Высокоблагородие по вскрытии ото льда гавани Ольги или с получением сего, немедля следовать в гавань Посьета и занять там на берегу пост… Пост должен быть расположен смотря по удобству на мысе против входа в бухту».

* Легендарные суда, вошедшие в историю освоения Приморского края. Оба судна строились в Америке специально для Дальнего Востока с малой осадкой, чтобы суда могли работать в мелководном Амурском лимане.

Глава 1. после крымской войны

Глава 1. после крымской
войны